Леди и Волк - Страница 69

Отвернув одеяла в сторону, она вбежала на кухню. Она дрожала так, что сама не могла расслышать своих слов.

— Простыни… Нужны простыни. И любая одежда. Немедленно!

Услышав ее, мужчины, которые и прежде беспокоились о здоровье Констанции, теперь не на шутку испугались. Рамси и Джеффри кинулись за тряпьем, а Стефан помчался в гостиную.

Кэтрин присела возле кровати и потрогала изнанку тюфяка. Ее рука была в крови. Глаза полны ужаса. Стефан смотрел на нее с состраданием и, видит Бог, понимал, как растеряна она была.

Девушка не слышала шагов и не видела Стефана. Она только почувствовала, что он поднял и обнял ее. Прижимаясь мокрой от слез щекой к его рубашке, она вдыхала мускусный аромат его тела. Глухие удары его сердца эхом отдавались в ее голове. Жизнь, сладкая жизнь! Он был живым и сильным. Он обнимал ее, прижимал к себе, говорил какие-то нежные слова, которых она не слышала, но чувствовала по вибрациям груди. Она хотела раствориться в этих звуках и еще крепче прижималась щекой к завиткам волос и сплетениям мускулов.

— Не умирай, Констанция, — бормотала она сквозь слезы. — Не умирай. Не умирай, Стефан! Не оставляйте меня одну.

— Я не покину тебя, — тихо ответил он.

Когда вернулся Рамси, Кэтрин посмотрела на него остановившимися глазами. Волосы ее запутались в клубок, рука была в крови. Она выхватила у него из рук чистые тряпки и со злостью стала оттирать запекшуюся кровь. Впитавшись в поры, липкая бронзовая корка покрывала ее пальцы и ладонь, оставляя на ней кровавый рубец вдоль линии жизни. Девушка повернулась к своей подопечной, которую уже покинуло сознание.

— Оставьте нас, пожалуйста, — потребовала она, и мужчины удалились.

Сначала Кэтрин вытерла кровь, которая уже стекала с кровати. Затем стала осушать постель под Констанцией, складывая чистые сухие простыни между ее бедер. Она меняла их снова и снова, не в состоянии остановить кровавую реку, текущую из женщины.

— О Боже! — шептала она побелевшими губами. Ее руки тряслись, в глазах полыхало пламя ужаса. — Джордж! — прошептала Кэтрин. Она снова видела его изможденным, доведенным до отчаяния, изуродованного черными пятнами. Почему умер он, а не она? Почему Констанция, а не Марлоу? За что они наказаны? В ее ли силах задержать их уход? Нет.

Кэтрин в изнеможении бросила на пол мокрое тряпье. Ее усилия были бесполезны.

Жалобные стоны Констанции внезапно стихли. Ее глаза широко раскрылись, из груди вырвался сначала один душераздирающий крик, затем другой, скорее похожий на бульканье. Она схватила девушку за руку.

— Все. — В голосе женщины слышалось безнадежность и отчаяние. — Мой ребенок вышел. Спаси его, если сможешь. Спаси его, Кэтрин.

— Ему всего пять месяцев! Этого так мало… ничего нельзя сделать. Ничего.

— Попытайся…

Взгляд девушки со страхом опустился к низу живота распростертой женщины. Там, между ее ног, лежал наполовину сформировавшийся ребенок. Уронив на грудь голову, Кэтрин всхлипнула. Беззвучные слезы текли по щекам, когда Констанция потянула ее за платье.

— Кто там? Ты должна сказать мне.

Девушка глубоко вздохнула и вытерла лицо. Слова застревали в ее горле.

— Мальчик, — едва выговорила она.

— Сын, — прошептала женщина, ее руки сложились в молитве. — Сын. Марлоу мог бы гордиться. Он не стал бы меня бить, если бы знал, что родится мальчик.

Девушка была в ужасе.

— Марлоу — убийца, — резко сказала она, — он убил твоего сына. Неужели ты простишь его?

Слова Кэтрин отрезвили Констанцию.

— Конечно, ты права. — В ее глазах внезапно вспыхнул леденящий страх. — Неужели я тоже умираю? Я не хочу умирать, Кэтрин. Я не хочу… Помоги мне…

Кэтрин вскрикнула. Упав на кровать, она обхватила Констанцию обеими руками и прижалась щекой к ее лицу. Их слезы перемешались, волосы перепутались, тела содрогались от рыданий. Как бы крепко они ни обнимали друг друга, они уже не могли спастись от отчаяния, которое сейчас объединяло их. Это мгновение понимания в их недолгой дружбе было настолько острым, что Кэтрин едва не потеряла сознание.

— Не уходи, Констанция! Пожалуйста, не уходи.

Так они плакали, пока боль не утихла. Если бы страдания или мужество могли отвести смерть, то они прошли бы этот долгий жестокий путь вместе. Но Кэтрин знала, что время истекает. Она осторожно уложила Констанцию в постель. Их взгляды встретились. В глазах больной зажегся огонь, последняя вспышка тлеющего уголька.

Всхлипнув, она заснула.

Кэтрин ждала. Широко раскрыв глаза и затаив дыхание, она смотрела, как поднимается и опускается обнаженная грудь подруги. Один. Два. Три. И последний раз. Потом наступил покой.

Глава 16

Кэтрин отказалась от чьей-либо помощи. Она сама завернула в плотные простыни безжизненные тела матери и ребенка. Их надо было отправить в Блэкмор. К полуночи она закончила. Тем временем Мэркхам и сэр Геральд перенесли кровать в дальний угол гостиной, а Джеффри вымыл пол.

После того как все было приведено в порядок, Рамси отправил девушку на кухню, где ее ждала кадка с горячей водой. И пока он охранял дверь, она с облегчением забралась в воду. Согревшись, Кэтрин смыла с себя следы разыгравшейся вечером трагедии, и вытерлась. Одеждой ей служили только бархатная накидка и шерстяные чулки. Она быстро поднялась по лестнице в спальню. Стефан уже ждал ее. Вернее сказать, он сидел у очага и подкидывал поленья в очаг. Уставший от боли и скорби, злости и разочарований, он не спал и не собирался этого делать, в отличие от Кэтрин.