Леди и Волк - Страница 53

— Он в сознании, ты можешь пойти к нему. Но не говори ничего, что причинило бы ему боль. Он все еще любит тебя.

Розалинда ответила ему странным взглядом. Она все поняла. Теперь она знала, что Стефан осведомлен о ее неверности. Было лишь непонятно, чувствовала ли она свою вину?

Пропустив ее к отцу, Стефан оттолкнул грудью Роберта, собравшегося было пройти за матерью. Он прижал его к каменной стене и сквозь зубы прошипел:

— Ты не увидишь моего отца ни сейчас и никогда больше. Если ты осмелишься нарушить мой приказ, я убью тебя.

Обычно жизнерадостное и привлекательное лицо Роберта исказилось от страха.

— Что бы ты ни думал, племянник, — он задыхался от гнева, — я не заслуживаю таких угроз.

Стефан издевательски усмехнулся.

— Поди прочь с моих глаз, — угрожающе сказал он Роберту.

Тому ничего не оставалось, как подчиниться. Поправив складки воротника, он удалился, демонстрируя всем своим видом крайнее недовольство. Возле двух рыцарей он остановился, отпустив какую-то грубую шутку. Было так очевидно, что Марлоу — точная его копия. Стефан сам поражался, насколько слеп был все эти годы. Дождавшись, когда Роберт исчезнет, он проводил Кэтрин в ее комнату.

— Я скоро вернусь, — сказал он девушке, останавливаясь у двери. Он убрал с ее лба прядь золотистых волос, мечтая напиться из ее губ. Узнать, что она ему по-прежнему доверяет и понимает его. Никогда еще он не чувствовал себя так одиноко рядом с женщиной, у которой хватило сил принять его… или отвергнуть.

— Стефан…

— Не говори сейчас ничего, Кэтрин. — На этот раз ему не удалось прочитать ее мысли. Спокойное лицо девушки ни о чем ему не говорило. Едва ли не впервые в жизни он испытал незнакомое до сих пор чувство страха. — Лучше не говори ничего. Я боюсь, что не вынесу этого.

Он повернулся, оставляя ее в мрачной тишине ночного замка.

Вскоре Стефан присоединился к Рамси. Тот отдавал распоряжения своему сыну Корнелиусу и двум другим охранникам. Надо было сменить Гиля у покоев графа. Корнелиус был крепким парнем, он на голову перерос своего отца. Он был одним из немногих в замке, кто мог защитить Джеймса. Стефан в этом не сомневался.

Вместе с Рамси Стефан поспешил к конюшне. Пока они пробирались по туманной дороге, едва освещенной луной, было решено, что послание к королю повезет Гиль. Джон и Элизабет вырастили благородного юношу. Он был не из пугливых, и на него можно было положиться. Но пускаться одному в такое путешествие было небезопасно, поэтому вместе с ним решили отправить сэра Маккормика, который также служил Стефану верой и правдой. Вдвоем они должны были доставить послание королю, его поддержка была Стефану необходима. Иначе Марлоу мог разжечь войну.

Войдя в конюшню, они были немало удивлены, обнаружив четыре пустых стойла. На двух лошадях уехали их люди.

— Кто взял еще двух лошадей? — спросил у конюхов Рамси.

— По приказу сэра Ботвелла мы запрягли двух лучших жеребцов, на которых умчались двое незнакомцев. Куда — они не сказали, но очень торопились, дьявол бы их побрал!

Стефан был крайне озадачен. Он отозвал Рамси в сторону и сказал:

— Возможно, Марлоу узнал о намерениях отца и может расстроить наши планы. Хотя не понимаю, каким образом. Но Гиль и Маккормик достаточно хорошо вооружены, чтобы дать отпор в случае необходимости.

— Да, милорд. — Рамси кивнул головой.

Когда последние приказы были отданы, они пожали на прощанье друг другу руки, и всадники галопом устремились в темноту.

Кэтрин сидела на постели, облокотившись на подушки, и наблюдала за причудливой игрой света и тени, создаваемой пламенем свечей. Рядом с ней, свернувшись калачиком, спала Розмари, а Европа дремала на стуле. И хотя уже было далеко за полночь, девушка заснуть не могла. Она ждала возвращения Стефана.

В ее голове одно за другим проносились события ужасного вечера. Она вспоминала слова Марлоу о том, что Стефан не любит ее, а только пользуется, как игрушкой. Но для чего? Нет, такого не может быть, иначе он не взял бы ее с собой в покои умирающего отца.

Несмотря на то что посещение графа было для девушки большой честью, но у постели больного она поняла, как незначительна ее роль в печальных событиях семьи Бартингэмов. Конечно же, Стефан захочет, чтобы наследник родился как можно скорее. Это могло бы помочь ему в борьбе против Марлоу за замок. Многие знатные семьи создавались исключительно из холодного расчета, но сама мысль об этом терзала девушке сердце. Это было ее уязвимое место. Проклиная свои глупые принципы, она мечтала о любви Стефана. Но при этом не желала отдаваться ему. Это было эгоистичное чувство, которое окутывало их отношения печалью и немного отдаляло их друг от друга. Но именно так она чувствовала. «Скажи мне о своей любви, — мысленно взывала она к Стефану, — и только тогда я признаюсь тебе в чувствах, которые сжигают меня изнутри. Тогда я разделю с тобой постель, принеся в жертву свою клятву, и сгорю в аду. Но сначала поднимусь в небеса, оказавшись в твоих любящих руках!»

Снова и снова Кэтрин расчесывала золотистые волосы, шелковистой волной падающие ей на грудь. Запутавшись в мыслях, она пыталась найти разгадку. Джордж был прав. Стефан убил человека в порыве ярости. Какая ирония судьбы! Раньше такой поворот событий дал бы ей повод оттолкнуть его. Но сейчас уже было поздно. Он уже проложил дорогу в ее сердце. Девушка чувствовала, что разделяет все его надежды, не оставляя в сердце места упрекам. Она беспокоилась за него.

Она… любила… Стефана.